Как жили дети во время войны

Дети войны. Они выжили. Они помнят. Они рассказывают

И вот он настал — долгожданный День Победы! Но с каждым годом неотвратимо уходят люди конца 20-х, 30-х и начала 40-х годов рождения. Живые свидетели Великой Отечественной войны. Они ждали от жизни счастья и радости, потому что были детьми. Их детство опалила война, но они выжили. Они помнят, и они рассказывают

Валентина Михайловна Хрусталева: «Я раненым моим детством войну проклинаю»

Валентина Михайловна родилась 16 декабря 1934 года на станции Долинская Кировоградской области в Украине. Во время войны была на оккупированной территории. В школу смогла пойти только в 9 лет, сразу во второй класс. После войны получила высшее образование — окончила историко-философский факультет Киевского государственного университета имени Т. Г. Шевченко. Работала учителем истории. Трудовой стаж Валентины Михайловны — 42 года.

У нее много наград: «Отличник народного просвещения РФ», «Ветеран труда», медаль «90-летие Октябрьской революции», «80 лет ВЛКСМ», «70 лет битвы под Москвой», «50 лет полета первого человека в космос». Всю свою сознательную жизнь Хрусталева занимается общественной работой. Она является председателем Домодедовского отделения Всероссийской общественной организации «Дети войны» и председателем женсовета «Добродея» микрорайона «Авиационный».

У нее и ее мужа, Виктора Петровича Хрусталева, пять детей и шесть внуков.

«Когда началась война, мне было семь лет, — рассказывает Валентина Михайловна. — Жили мы в Украине. Я с нетерпением ждала праздника первоклассника. Но мой первый урок и первый класс растянулись на три года. После мощной бомбардировки немецкие войска заняли нашу узловую станцию Долинская, что в 30 километрах от Кривого Рога.

https://www.youtube.com/watch?v=tGUdi81XMeI

Жизнь на оккупированной территории в течение трех лет преподнесла такой урок, что он жив до сих пор в моей голове, в сердце, в душе. Разве можно забыть гул вражеских самолетов со смертоносным грузом, бомбежки, страх, ужас, запах пожарищ, рыдания, причитания матерей погибших детей или угоняемых в Германию, казни, расстрелы мирных граждан?

Когда немцы пришли в деревню, все тряслось от грохота танков. Начались расстрелы. Стреляли не всех — только евреев и коммунистов, а другим давали в руки лопаты, чтобы они засыпали землей тела расстрелянных.

А потом эта земля шевелилась, дышала несколько дней Разве это можно забыть? А как погибали от мин и снарядов дети, сверстники мои А еще фашисты додумывались разбрасывать везде  «игрушки» (шарики, карандаши), которые привлекали внимание детей. Но эти «игрушки» несли смерть, взрывались в руках ребятишек.

Однажды от взрыва загорелось поле, а когда все потухло, на земле остались лежать обугленные тела детей в застывших позах — на четвереньках, они, видно, хотели выползти из этого дыма Я раненым моим детством войну проклинаю!»

Виктор Петрович Хрусталев: «Пока мы живы, мы не позволим забыть трагедию блокадного Ленинграда»

Виктор Петрович Хрусталев родился 27 июня 1936 года в городе Невская Дубровка Ленинградской области. Во время войны этот город стал местом самых ожесточенных боев. Но семье удалось перед самым началом сражений уехать в Ленинград. Казалось, что там будет безопаснее. Виктор Петрович окончил летное училище.

Водил гражданские самолеты по заданию командования в различных регионах страны. Последние годы перед пенсией был на инженерной работе. Его трудовой стаж превышает пятьдесят лет.

Имеет награды: «Ветеран труда», знак «Житель блокадного Ленинграда», медали: «За освоение целинных земель», «к 20-,30-,50-, 65-летию Победы в Великой отечественной войне», «300 лет Санкт-Петербургу», «90 лет Октябрьской революции», «60 лет снятия блокады Ленинграда».

«С сентября 1941 года в блокадном Ленинграде мы разделили участь его многомиллионного населения, — рассказывает Виктор Петрович, — страдания, голод, холод, борьба за выживание. Для меня это тяжелая память. Помню, как замерзали, умирали от голода мои ровесники, старики, соседи

В эти страшные блокадные дни умер отец, двое наших родственников. Никогда не забуду, как собирали крапиву — из нее мама умудрялась делать «котлеты», — мороженую картошку, как ходили за водой на Неву, как радовались блокадному хлебу в 125 граммов с добавлением опилок и столярного клея.

Героический народ проявил мужество, терпение, соучастие, самопожертвование.

Были, конечно, недочеловеки, но, в основном, надо отдать должное жителям блокадного города, люди все-таки показали свои лучшие качества, поддерживали друг друга Не забыть случай Жители стояли в очереди за хлебом (125 граммов на карточку). На подъезде к магазину машину с хлебом перевернуло взрывной волной.

От  разорвавшегося снаряда хлеб разбросало. Голодные ленинградцы не хватали его и не бежали, а после оцепенения нашли в себе мужество весь хлеб собрать, сложить, а затем бережно перенести его в магазин и там получить свои 125 граммов.

И все-таки мы выжили! Спасибо стране за Дорогу жизни. Пока мы живы, мы не позволим забыть трагедию блокадного Ленинграда».

Елена Михайловна Маркова: «Вдруг над городом раздался гул много лет молчавшего соборного колокола»

Елена Михайловна Маркова родилась 31 октября 1931 года в городе Крапивна Щекинского района Тульской области. После войны окончила факультет журналистики МГУ имени М. В. Ломоносова. С 1966 года главный редактор Тульской газеты «Молодой коммунар».

Главный редактор альманаха «На земле Яснополянской». Начальник Союзпечати города Тулы (11 лет до пенсии). Ветеран труда. Член редакционного совета и постоянный автор Международного журнала русского зарубежья «Б. В.».

В семье Елены Михайловны двое детей, четверо внуков, двое правнуков.

«Ноябрь 1941 года стоял необычайно студеный, — рассказывает Елена Михайловна, — сугробы намело по пояс, да и мороз под утро переваливал за двадцать.

Наша семья — мама работала нотариусом в Крапивинском народном суде, — после недельных скитаний по разбитым и загруженным дорогам, не раз попав под бомбежки и пулеметные обстрелы фашистских штурмовиков на бреющем полете, не смогла прорваться к Туле со стороны Щекинского шоссе.

Немцы обходили колонны отступающих частей Красной армии, и многие из них вместе с беженцами оказались в окружении. Так я встретила войну. Мне было 10 лет.

Некоторое время жили у маминой сестры, тетки Аксиньи. Правда, с едой день ото дня становилось все труднее. Затем вернулись в райцентр в свою квартиру. Рядом с нашим домом на старом (горожане называли его «толстовским») тополе оккупанты повесили бывшего председателя Проскуринского колхоза, а потом раненого лейтенанта Красной армии Андрея Перевезенцева, старшего лесничего Семенова из Редочей, казнили юного партизана Сашу Чекалина

https://www.youtube.com/watch?v=TtmNtjBBWao

Середина декабря. Налеты советских самолетов становятся все чаще, яростнее Черными угрюмыми потоками текут колонны отступающей пехоты. Стремились к городу.

— Ребята, за ворота больше ни шагу! — строго крикнула мать нам, детям (у меня еще два брата было). — А ну-ка, берите все нужное: теплые вещи, воду, и марш — в подвал.

В огромном подвале (бывший цех купеческого спиртзавода), где стены полутораметровой толщины, потолок кирпичный на рельсовых балках, а внутри двери обиты металлическими листами, собрались жители со всего переулка — человек под пятьдесят.

В дверь дубасили сапогами и злобно орали фашисты. Однако проникнуть в подвал немцы так и не смогли.

Бой шел до позднего декабрьского рассвета. Только когда стрельба стихла, дверь разрешили открыть, и первыми выскочила детвора Мы увидали бойцов Красной армии

И вдруг над городом раздался гул много лет молчавшего соборного колокола церкви Святого Николая Чудотворца. Это было 19 декабря 1941 года — в первый день освобождения Крапивны от фашистов, в ее престольный праздник — зимнего Николы».

Беседовала Елена Ерофеева-Литвинская

При подготовке публикации были использованы материалы из книги «Мое опаленное войной детство» (автор-составитель Людмила Филипповна Лисенкова)

Художник Аида Лисенкова-Ханемайер

Главное фото: Сергей Соболев

Источник: https://www.matrony.ru/deti-voynyi-oni-vyizhili-oni-pomnyat-oni-rasskazyivayut/

Дети и война: от голода они грызли печь и умерли — мы закопали их в снегу

На их долю выпали голод, эвакуация и потеря близких — Sputnik Кыргызстан записал трагические истории детей Великой Отечественной войны

По случаю 72-й годовщины Великой Победы в рамках акции #ОднаНаВсех мы попросили поделиться воспоминаниями людей, которые детьми пережили страшное военное время.

Толмачева Галина Константиновна (год рождения — 1938)

Летом 1941-го мне было всего три года. Наша семья жила в поселке Красная Нива Оренбургской области. Я, конечно, еще не понимала, что такое война. Не помню и момента, когда отец уходил на фронт. Может, это и хорошо, иначе стало бы для меня большой трагедией.

В 1943 году папа ненадолго приехал домой. Помню, как он подбрасывал меня к потолку, а мама стояла рядом и плакала Через пару месяцев пришла похоронка — это второй момент войны, который я никогда не забуду. Казалось, что хуже быть уже не может, но мы ошибались.

Наша молодая и красивая мама очень быстро старела. Холод и голод изнуряли невероятно Помню как-то вечером мама уложила нас со старшей сестрой Надей на печь и говорит: «Девочки, давайте помечтаем. Что вы хотели бы съесть?».

Наверное, она думала, что мы скажем про шоколад, но мы в один голос воскликнули: «Хлеба!». Тогда мама встала и отрезала нам целую краюху от буханки хлеба, рассчитанной на неделю. Я быстро слопала свой кусок, а сестра была умнее — не стала.

 

Sputnik / Алексей Варфоломеев

Блокадный хлеб и хлебные карточки

Потом каждое утро, когда я уходила в школу, она давала мне по четвертинке от этого кусочка, наказывая, чтобы я училась только на «пятерки» — ради победы. Мы вообще боялись получать «двойки» — это казалось таким же страшным проступком, как предательство Родины.

Для фронта тогда ничего не жалели. Мама шила фуфайки и бурки, а сама в мороз ходила раздетая. Нам с сестрой доставались вещи из перешитой одежды отца и братьев. Еще мама пекла хлеб, сушила сухари и отправляла на фронт. Мы смотрели на эти сухари голодными глазами, и она просила нас петь, чтобы «занять» рты

9 мая 1945 года светило солнце. По улицам носились дети с воплями: «Победа!». Потом по железной дороге пошли поезда с солдатами. Они возвращались домой и махали нам пилотками. 

Sputnik / Марк Редькин

Великая Отечественная война 1941-1945 годов. Советские танкисты радуются победе. Берлин, май 1945 года

Отца мы, конечно, не ждали, но к нам приехал его фронтовой товарищ. Отдал папины письма, которые он так и не успел отправить, и монетку с вмятиной от пули — той самой, которая его убила.

Повышева Лидия Федоровна (год рождения — 1935)

Когда началась война, мне было пять лет. Наша семья тогда жила на Алтае, в селе Мартовка. Отца призвали на фронт в 1941 году вместе с другими односельчанами.

Я хорошо помню день проводов: наши защитники отказывались брать с собой еду, которую приготовили для них матери и жены. Они знали, что мы будем голодать. Некоторые наказывали детям: «Учись хорошо — врачом будешь». Моему братишке отец предрек профессию летчика А женщины кричали, плакали и пели песни. Так легче пережить горе.

Потом начались голодные дни. У нас была корова. Помню, мама постоянно говорила: «Если съедим корову, все погибнем». По ночам мы ходили собирать траву и сено для своей кормилицы. 

Sputnik / Снимок с экрана

Гражданское население роет окопы. Кадр из фильма «Москвичи в 1941 году»

Однажды я нашла дома соль, растворила всю ее в воде и выпила. «Ты же могла умереть!» — плакала мама.

Некоторые женщины уезжали из села, бросали детей, и те погибали от холода и голода. Никогда не забуду, как дети одной такой матери грызли печь Зимой мы закопали их в снегу, а весной перезахоронили в землю.

По ночам вязали носки и перчатки для фронтовиков. Мама старательно упаковывала их, чтобы в дороге ничего не повредилось. Иногда мы с братишкой спрашивали у нее: «А что будет, если мы не победим?». Она отвечала: «Такого не может быть, прекратите об этом думать! Будет победа!». 

Sputnik / Анатолий Гаранин

Мать укрывает своего ребенка во время обстрела. Деревня Красная слобода, Брянский фронт 1941 год

О победе мы узнавали постепенно. Сначала пришло сообщение, что наши наступают, а потом я увидела, как в село въехал почтальон на лошади. Нет, он не въехал — влетел! Да как закричит: «По-о-обеда!». Ребятишки постарше сразу загалдели: «Ну все, завтра будет хлеб». Но на другой день хлеба, конечно, как и прежде, не было

Со временем в село начали возвращаться бойцы. Безногие, безрукие Мало кто здоровым остался. Они стеснялись выходить на улицу, считали себя не героями, а уродами. Но мы всех ценили и всем были рады.

Сколько ветеранов ВОВ осталось в Кыргызстане, читайте в инфографике Sputnik>>

Источник: https://ru.sputnik.kg/society/20170508/1033259512/istorii-detej-vojny.html

Как жили и о чём мечтали дети во время Великой Отечественной войны

Мария Злобина (справа) с подругой, 1946 год 

«Когда началась Великая Отечественная война, мне было 15 лет. Война застала меня дома в родной деревне Непрядва в Тульской области Воловского района. Вместе со сверстниками копала окопы и трудилась в колхозе до осени 1941 года.

В деревне хлеба и крупы не было. Мы ели в основном картошку, пекли из неё блины или оладьи. Варили щи из верхних листьев капусты и из свекольной ботвы. Из оставшихся на полях снопов ржи по ночам воровали колоски, молотили их подручными средствами и варили что-то типа похлёбки. А лучший десерт того времени – варёная сахарная свекла.

Потом была оккупация. Немцы ходили по деревне и собирали с каждого двора кур. Моя мама один раз отдала им четыре курицы и больше они к нам не заходили. Корову прятали в снопах сена в сарае, она была нашей кормилицей. Давали ей много воды и сена, чтобы она не мычала и не выдала себя.

В начале 1942 нашу деревню освободили. Когда немцы отступали, было холодно и морозно. Их лошади скользили по льду реки и они их не щадили, застреливали. Меня домашние отправили за водой. И только немцы ушли, буквально за ними следом – широкой линией наши идут. Мне так это хорошо запомнилась: как будто целая армия идёт боевым строем, шириной полкилометра точно. Деревенские встречали Красную армию кто вареной в мундире картошкой, кто самогонкой. А я –  вёдрами воды.

6 мая 1942 года сотрудник железнодорожного училища меня и ещё двух девушек и одного юношу из нашей деревни забрал в железнодорожное училище №8 в г. Узловая, где я стала учиться по специальности слесарь паровоза.

Училась и одновременно проходила практику – была заготовителем в цехе города Кашира: сверлила, точила, изготовляя шайбочки, гайки. Была ловкая и умелая работница. В цехе холодно, ничего не отапливалось, руки мёрзли без варежек и я ходила греться в кузницу.

Проработала в Кашире до 1948 года и после мне вручили медаль за доблестный труд. 

Когда училась, жила в общежитии, а раз в месяц можно было съездить домой к маме, но не всегда это получалось – важнее было работать для фронта и победы. Кормили в училище хорошо, три раза в день. Всегда были суп и каша, на день выдавали 650 г хлеба: в завтрак – 200 г, в обед – 250 г, на ужин – 200 г. Обеденный хлеб я продавала, на вырученные деньги покупала маме домой стакан соли и спички, а себе гребешок, зеркальце или заколки.

Мечтала о простой домашней еде, что ела до войны. Разносолов и деликатесов у нас в деревне не было никогда, а хлеб, кусок варёного мяса с картошкой или каша – всегда были на столе. Хотелось обычной еды. На Узловой в мае 1945 года я встретила Победу». 

Мария Злобина, начало 50-х годов

Безграничная любовь, доброта и труд — это тоже о Марии Павловне. В свои 92 года она не сидит на месте. Всегда занята чем-то полезным и нужным: поливает цветы, моет посуду, шьёт, подшивает, вяжет, а если не понравится,  распустит и снова свяжет.

Она умело и ловко готовит домашнюю лапшу и чемпион по котлетам, как уверяет её внучка Екатерина. Вместе они иногда устраивают пир: жарят сало и едят шкварки с чёрным хлебом и «до трясучки» любят жареную, а потом тушёную — до разделения на волокна — свиную пашину.

 

Рита Ушеровна Островская, доктор медицинских наук, профессор, заслуженный деятель науки России, главный научный сотрудник лаборатории психофармакологии, НИИ фармакологии им. В.В. Закусова РАМН, Москва

Риточка Островская с родителями и братом Осей

«Война застала меня в Анапе в детском лагере. Мне было 10 лет. В начале июля 1941 через Ростов возвратилась в Москву, а потом эвакуировалась с мамой и старшим братом в город  Березовский, Свердловская область. Местные нас не взлюбили, во-первых, москвичи, во-вторых, они считали нас ярыми коммунистами. Мы дико тогда голодали. И я мечтала, что хозяева дома, где мы жили, выбросили бы свекольную ботву, чтобы можно было её подобрать и что-нибудь из неё сварить.

Однажды со мной произошла ужасная история. Моему брату, студенту свердловского института, достался кофе в зёрнах. Это была часть его пайка. А мы даже представления не имели, что такое кофе: до войны пили только цикорий.

И я съела эти зерна, полкилограмма. И попала в больницу с тяжелым отравлением, чуть не умерла. Уже позже, когда мы немного обжились в эвакуации, люди пожалели мою маму, взяли работать на молочную кухню, и это меня спасло.

Она стала приносить оттуда какие-то остатки, так и выжили.

Когда вернулись в Москву, здесь уже стало немного получше. Можно было записаться на «суфле» –  это было густая и сладкая жидкость, которую продавали в бидонах, как сейчас квас. Норма на человека  – 1 литр. Это было нечто! Был ещё один кулинарный шедевр военных лет. Если удавалось купить дрожжи и найти хлопковое масло, жарили эти дрожжи с луком – аромат был будто бы паштет печёночный. Уже в 1944 году, в московской школе иногда давали по пирожку, почему-то с яблоками.

До войны папа покупал за 7 копеек французские сдобные булки, и делал бутерброды с тонко нарезанной колбасой. Мечтала, что бы папа вернулся с войны и вот об этих булках тоже мечтала. Мечты осуществились: папа вернулся и снова покупал мне сдобу, но не долго – он умер вскоре после победы. А вот моя подруга мечтала о «сырковой массе» с изюмом, этот сырок в корзиночке из бересты продавался в довоенное время.

Я хорошо училась, часто ездила в Ленинскую библиотеку и окончила школу с золотой медалью уже в послевоенные годы. В родном городе встретила и победу. Люди выходили на улицу и обнимали друг друга. Это было так, как в кино показывают – в «Летят журавли». Это была незабываемая ночь!

Когда я вспоминаю военное время, видятся мне котелки, в которых давали что-то типа лапши с кусочками картошки. Помню однажды шла, упала и пролила этот суп. До сих пор у меня остался шрам на ноге и шрам души: я так переживала, что оставила всех без еды.
До сих пор рука не поднимается выбросить продукты. Всегда стараюсь даже остатки заморозить или ещё как-то переработать, или доесть. С военных лет осталось уважение к еде.

Рита Островская, (вторая справа) 1949 год, 2 МГМИ, группа 16, лечебный факультет, 2-ой курс

Рита Ушеровна — глава большой семьи. У нее два внука и два правнука. Чрезвычайно активная, милая, умная и проницательная, у нее хватает времени и сил еще и на работу. Она по-прежнему врач — психофармаколог, изучает ноотропные препараты. Не отстаёт от времени, «зависает» в компьютере вообще, и в фейсбуке, в частности.

Ирина Георгиевна Булина, автор книги «Блокадная зима моего детства»

Ирочка  Булина, фото 40-х годов

«Я встретила начало войны под Ленинградом, в родном Колпино – небольшом городке, который стоит на реке Ижоре, притоке Невы. Мне было 8 лет. Дети моего поколения всегда играли в войну.

Воспитанные на книгах Аркадия Гайдара, смотревшие много раз  фильмы «Чапаев» и «Истребители», мы завидовали тем замечательным людям, которые совершали настоящие подвиги и в тайне мечтали: «Вот бы и вправду была война! Мы бы, конечно, очень быстро разбили всех врагов!» К сожалению, скоро война началась взаправду.

22 июня 1941 года мы поехали на катере до Ям на Ижоре, где было хорошее купание. И провели там потрясающий день. А когда вернулись домой, все уже говорили о войне. Правда, многие восприняли это как какое-то недоразумение и были уверены – это на пару недель.

Война подбиралась к нам постепенно и в начале сентября родители приняли решение переехать в Ленинград. Квартиры у нас там не было и первое время мы жили у папы на Металлургическом заводе.

4 сентября блокадное кольцо закрылось, но затруднения с продуктами были еще минимальные: исчез белый хлеб и молоко подорожало, но его можно было достать за 5 руб/литр. Это было недешево, но папа был высокооплачиваемым специалистом и мы могли себе это позволить. Даже работали рестораны, мы с мамой обедали там за 15 рублей.

  В середине сентября трудности с продуктами уже появились, но голод ещё не ощущался. Никто и не думал, что вскоре наступят времена, когда и за деньги нельзя будет ничего купить.

Помню страшный пожар на Бадаевских продовольственных складах во второй декаде сентября. Казалось, всё небо над городом заволокло чёрным дымом. В воздухе горьковато пахло жжёным сахаром.  Сахар горел, плавился и тёк по улице, как лава, вбирая уличный мусор, а потом застывал коричневой карамелью. Люди отковыривали и собирали эти потёки. Было уже понятно, что грянет голод. Продуктовые нормы после этого пожара резко сократились.

Зима в тот год выдалась невероятно морозная.  Но вечерами долго не давал заснуть не холод, а невыносимое чувство голода. После скудной еды оно не проходило совсем, а лишь немного приглушалось. А со временем притупилось и стало просто частью существования.

Нам ещё повезло, мы могли долгое время понемногу пить чай и кофе из бабушкиной коллекции, которую к счастью вывезли из Колпина в Ленинград – она была страстной любительницей чаепития. Мы растянули её до конца декабря. Использованную заварку и кофейную гущу не выбрасывали – из них потом жарили лепёшки, маленькие как печеньица, на олифе или касторовом масле, которое мы случайно нашли в аптечке.

Пищевых отходов, в нашем нынешним понимании этого слова, вообще, не стало. Например, очистки от картошки мы натирали на тёрке  и пекли из них какое-то подобие лепёшек.

В середине декабря 1941 года выдачи продуктов (жиров, круп, сладкого) не было по нескольку дней. Давали только «хлеб», но то, что называлось хлебом, было невесть чем, с небольшим добавлением муки. И нормы этого «хлеба» были мизерными. На иждивенца с ноября на сутки полагалось 125 г, на работающего – 250 г! Даже спустя много месяцев после эвакуации папа не мог избавиться от привычки после еды сгребать в ладонь хлебные крошки и отправлять их в рот. Это происходило помимо воли.

Помню, как безумно хотелось сладкого. Однажды я нашла фантик от довоенной конфеты  «Чио-чио-сан» и сосала эту обёртку два дня. Потом как карамельку сосала янтарные бусины из бабушкиного украшения.

  Один раз мы с маминым братом затеяли мазохистскую словесную игру: вспоминали, что из вкусного ели до войны. И понятно, почему на нас ворчала бабушка. Все искали способы хоть как-то отвлечься от еды, поэтому с куклами я тоже играла мало.

Ведь они должны были ходить друг к другу в гости, а гостей нужно угощать. Играть в это было просто невозможно.

Я до сих пор не люблю перебирать крупу. Однажды в январе 1942 года мама выменяла на рынке что-то из своих вещей на 1 кг ободранного овса и кусок жмыха (комбикорма).

Мне давали задание перебирать и шелушить руками по зёрнышку, пока не наберётся моя порция – кофейная чашечка. Я чистила и загадывала: «Если я за полтора часа начищу полную чашку, мама вернётся живая после похода за продовольствием и водой».

Очень хотелось грызть даже сырой и нечищеный овёс, но меня останавливала необходимость выполнить зарок.

31 марта 1942 года нас эвакуировали из Ленинграда. 15 апреля мы оказались в Тюмени. В Тюмени продукты продавали, но менять нам было уже нечего – чемодан у нас украли в санпропускнике города. Мешок картошки стоил 1200 рублей – вся папина зарплата инженера на фанерном заводе. Мама устроилась бухгалтером в заводскую столовую – место «хлебное», но вынести она ничего не могла. Правда, ей иногда удавалось пронести для меня половину бублика в лифчике.

В школе меня приняли во «фронтовую тимуровскую бригаду», которая состояла из эвакуированных ленинградских детей из разных школ. В 7 часов утра мы приходили на завод и сколачивали деревянные ящики, которые служили корпусами для немагнитных мин – их нельзя было обнаружить металлоискателем.

Ещё мы ходили в госпиталь и выступали перед ранеными: пели и читали стихи.  Они радовались нашему приходу и угощали нас белым хлебом. Это было большое лакомство – в магазинах по карточкам был только чёрный. Батонов тогда не было, только формовой в буханках.

На нём сверху была такая замечательная коричневая корочка, а про вкуснейшую «горбушку» и говорить нечего.

Как же все ждали Дня победы – и дождались! И такое чувство единения народа я помню только 12 апреля 1961 года, когда Гагарин полетел в космос».

Друзья Ирочки Булиной (первая слева), Колпино, накануне 22.06.41 года 

В этом году  Ирине Георгиевне исполнится 85 лет. Ее активности можно только позавидовать! Застать дома Ирину Георгиевну непросто – то она в Совете Ветеранов, то на очередном мероприятии, посвященном Великой Отечественной войне.

Ирина Георгиевна считает своей миссией рассказать сегодняшним школьникам правду о войне и сохранить важную часть истории нашей страны, поэтому она – частый гость открытых уроков в московских школах.

 Да ещё и помогает внучке с правнуками – двумя непоседами пяти и трёх лет. 

Источник: https://www.gastronom.ru/text/kak-zhili-i-o-chem-mechtali-deti-vojny-1010017

Доклад на тему Дети войны 2, 3, 4 класс сообщение

Самое страшное событие, которое может случиться в жизни человека, это война. Война грязна и беспощадна, она не щадит никого — на мужчин, ни женщин, ни стариков, ни детей. Особенно страшный отпечаток война оставляет в сердце ребенка.

Много детей осиротело во время войны, многим ребятишкам не удалось выжить. В войну и послевоенное голодное время умирают дети.

И не важно, что это за война, гражданская ли, или люди защищают свою землю от нашествия иностранных захватчиков, самыми незащищенными всегда будут оставаться дети.

Моя прабабушка рассказывала мне, каково ребенку приходится во время войны. Во время Великой Отечественной войны прабабушку, как и многих ее сверстников, угоняли в Германию. Ей очень повезло, что она не осталась в концлагере. Попасть в фашистский концлагерь как для ребенка, так и для взрослого означало верную смерть.

Бабушка выглядела крепкой, поэтому ее и еще несколько ребят того же возраста выбрала себе в рабы немецкая фермерша. Дети работали у нее от зари до зари. Их кормили очистками и гнилой картошкой. Из восьми ребятишек выжили только четверо, остальные умерли кто от недоедания и истощения, кто от болезни. Один мальчик пытался сбежать, но его поймали.

Фермерша избила его и полуживого отвезла обратно в тот лагерь, а взамен привезла себе другого маленького раба.

Моя прабабушка оказалась в числе выживших. Когда их освободили, она с нетерпением ждала возвращения на Родину. Когда она все же вернулась в свой родной город, то не узнала его. Кругом была разруха, дети ходили голодные и полуголые, у многих были убиты на войне родители.

После войны остается очень много сирот. Жизнь и психика детей, видевших войну, изломана и искалечена. Видеть массовую гибель людей, терпеть голод и лишения трудно даже взрослому человеку. Что же тогда говорить о детях, которым довелось пережить войну. Всегда нужно помнить о тех детях, которые погибли во время военных действий и чтить их светлую память. Дети, которые пережили войну, прошли самое суровое испытание, которое может выпасть на долю человека. Эти дети достойны уважения.

Доклад-сообщение №2

«У войны не женское лицо и тем более не детское».

Бесспорно самое страшное и ужасное, что может произойти в мире – это война. Она страшною бедой стучится в каждый дом, без исключения. Война жестока и безжалостна, она не щадит никого, ни взрослых, ни, тем более, детей. Война отпечатывается ужасными картинами в сердце ребенка на всю жизнь. У большинства детей война забрала самых дорогих и близких им людей, некоторым вовсе не удалось выжить. В любой войне, какой бы она не была, всегда были самыми уязвимыми, дети.

Дети войны — такие же как и ты, самые обычные мальчишки и девчонки, только родились они не в мирное время, с 1927 по 1941 года. На их примере сейчас весь мир знает, какой может быть детская душа, когда в ней живет любовь к Отечеству и ненависть к врагу. Война – это совсем не детское занятие. Но эта война затронула всех от мала до велика, от того ее и называют Великой Отечественной Войной.

Дети войны смогли пережить многое: голодали, на их глазах умирали близкие им люди, трудились так, как не каждому взрослому под силу, запредельная бедность. Эти дети никогда не носили чистую, комфортную одежду, обувь, не видели мыла ароматного, сладостей. Сейчас они уже старики, но все равно помнят эти дни, и учат нас с вами ценить все что у нас есть сейчас, а главное, мирное небо над головой.

Не смотря на такое тяжелое время, многие дети хотели учиться, они ходили в школу, в чем придется Учебников было катастрофически мало, а тетрадями для них были обычные клочки бумаги, газеты, квитанции Вместо ручек – сажа из печи, разведенная водой.

Дети войны рано становились взрослыми. За ними никто не смотрел, с ними никто не играл. Ведь взрослых практически никогда не было рядом. Они либо воевали, либо работали с утра до ночи, либо, вовсе, их уже погубила проклятая война. В 14-15 лет дети трудились, так же как и взрослые: помогали в госпитале, на ферме или в поле, и работали они быстро и качественно, порой перевыполняя все нормы.

Дети, глядя на своих отцов – героев, мечтали и фантазировали, как повторят их подвиги. Многие врали о своем возрасте, приписывая себе пару лет, чтоб им не отказали и взяли служить на фронт. Бывало даже так, что дети уходили в партизаны.

Они мстили за своих убитых родственников. И большинство к своему 16-летию возвращались с наградами и медалями чести.

Даже в десять лет можно узнать и перенести все ужасы войны и пыток гестаповцами, но так и не предать Родину, не выдать правду о местонахождении партизанского отряда.

Детство это самый чистый, самый светлый период, от которого остаются лишь добрые воспоминания. А какими могут быть воспоминания у человека, который в детстве пережил эти 4 страшных года? Страшно представить, что у них на душе. Жизнь искалечена.

Психика исковеркана безвозвратно. Видеть столько смертей сложно любому, даже взрослому, а ребенку тем более. Дай бог, чтоб последующие поколения никогда не столкнулись с этой страшною бедой. И большая благодарность тем людям, которые отдали жизни, защищая Родину.

Они все, однозначно, достойны уважения!

4 класс, 1, 2, 3, 5, 6 класс

Популярные темы сообщений

• Компьютерная графикаКомпьютерная графика включает в себя основные четыре вида. Растровая графика, векторная графика, фрактальная, а также трехмерная графика.
• Филимоновская игрушкаФилимоновская игрушка относится к разновидностям художественного промысла. Название игрушки произошло от населенного пункта в Тульской области – деревни Филимоново. В этом регионе находятся залежи специфической глины,
• БуддаБудда – это состояние наивысшего просветления среди смертных. Следующее за ним – нирвана. Буддой может стать любой человек, и Будд было, есть и будет неисчислимое количество. Имена некоторых сохранились в истории, но конечно, это

Источник: https://more-dokladov.ru/doklad-soobshchenie/istoriya/deti-vojnyi-2-3-4-klass

Памятники детям войны. Дети Великой Отечественной войны :

Ежегодно мы отмечаем День Победы над фашизмом. Когда война обрушилась на страну, на ее защиту встали как мужчины и женщины, так и дети. Это было жесткое время, которое заставило всех малышей страны повзрослеть и встать бок о бок вместе со старшим поколением, чтобы отстаивать свободу своей Родины. Статья посвящена памятникам детям, которые пережили ужасы войны, детям военного времени.

Дети войны

По статистике, жертвами Великой Отечественной войны стали 27 миллионов человек, из них 10 миллионов — это солдаты, а все остальные — женщины, старики и дети. Точное количество детских жертв неизвестно.

Нам очень сложно представить, что довелось пережить людям во время войны. Тяжелее всего пришлось, конечно, детям, не понимающим, что происходит вокруг и в чем они виноваты.

Война искалечила миллионы детских судеб. Скольких малышей она сделала сиротами? Папы и мамы уходили на фронт и не возвращались. Дети воочию видели смерть своих родных, были рядом и ничего не могли поделать. Одним из символов детей войны 1941-1945 годов стала Таня Савичева и ее дневник. Во время начала блокады Ленинграда ей было всего 11 лет.

Она вместе со своими друзьями помогала разбирать чердаки от мусора, собирала стеклянные бутылки для зажигательных смесей. Она вела дневник, который состоял всего из 9 страниц, на 6 из которых были даты смерти родных – бабушки, мамы, брата, сестры и двух дядей. Таня умерла от туберкулеза в эвакуации в 14 лет.

Но она и ее дневник навсегда стали символами блокады Ленинграда.

Сколько детей были убиты еще младенцами, угнаны в концлагеря, расстреляны или сожжены вместе со взрослыми?

У ребят и девчонок не было времени на детство. Нужно было восстанавливать хозяйство, работать на заводах. Уже в 1942 году в цеха предприятий пришли работать тысячи подростков и детей.

Тысячи ребят воевали в партизанских отрядах и рядах Красной Армии. Дети занимались разминированием дорог, полей, мостов. Они собирали по полям оставшиеся оружие, патроны, гранаты, передавали это все партизанам. Они поджигали немецкие склады, спасали наших военнопленных. Детский фронт был массовый.

Во многих странах мира установлены памятники в честь детей, судьбы которых покорежила война, но больше всего их, конечно, на территории нашей страны.

Памятники детям войны в городах России

Во многих городах нашей страны установлены мемориалы. Белгород, Бийск (Алтайский край), Калач-на-Дону, Красноярск, Липецк, Кострома (памятник детям-труженикам тыла «Слеза»), Москва, Омск, Саки, Симферополь, Керчь, Старый Оскол, Ульяновск, Екатеринбург, Оренбург и многие другие города увековечили память о жертвах войны в памятниках, аллеях, мемориальных комплексах.

Мемориальный комплекс «Цветок жизни»

В Ленинградской области во Всеволожском районе в 1968 году был открыт мемориальный комплекс «Цветок жизни», посвященный погибшим детям блокадного Ленинграда.

В состав комплекса входят: памятник «Цветок жизни», траурный курган «Дневник Тани Савичевой», аллея Дружбы. Сам же комплекс представляет собой часть Зеленого пояса Славы, расположенного на 3 километре дороги жизни.

Архитекторами и авторами памятного места были Коман М.В., Фетисов Г.Г., Левенков А.Д., Мельников П.И.

Посетителей этого места первой встречает березовая роща. Каждое дерево символизирует день блокады, их ровно 900, и на каждом из них повязан красный пионерский галстук.

На момент начала блокады в городе находилось более двух с половиной миллионов человек, в том числе около 400 тысяч детей. В пригородных районах, которые были в кольце блокады, проживало еще 350 тысяч. Сложно себе даже представить, что чувствовали и как жили ленинградцы. Систематические бомбардировки, обстрелы, пожары, голод, холод, смерти близких людей, болезни, антисанитария. И это неполный перечень того ужаса, который царил там.

Сразу за березовой рощей виден огромный каменный цветок – символ жизни. Высота каменной ромашки составляет примерно 15 метров. Дети – это цветы жизни, и памятник напоминает живущему поколению, как варварски были сорваны эти цветы и растоптаны детские жизни во время войны.

Если пройтись дальше по монументальному парку, взору открывается аллея Дружбы, где среди молодых лип располагаются стелы, на которых описаны подвиги детей-героев Ленинграда. А в самом конце аллеи располагаются высеченные на каменных плитах записи Савичевой Тани. Это – 8 гранитных страниц дневника ленинградской школьницы.

Дневник девочки навсегда стал символом всех детей блокадного Ленинграда и увековечен в камне на многие столетия.

Памятник в Екатеринбурге

В Екатеринбурге в 2014 году был установлен памятник «Дети войны», посвященный детям-труженикам тыла, которые наравне со взрослыми работали на фабриках и заводах. Они сами себя детьми уже не считали, а им было от 10 до 15 лет. Автор и скульптор монумента Грюнберг Константин.

Памятник в селе Лычково

Очень трогательный монумент «Детям, погибшим в годы войны» установлен в Новгородской области в селе Лычково. В июле 1941 года на эшелон, который перевозил эвакуированных детей из Ленинграда, немцы сбросили в результате авиабомбардировок 25 бомб. Погибли 28 детей, были ранены 18.

Сразу после налета детей, которые находились в селе, рассредоточили в лесу. И спустя час после первого налета немцы совершили второй обстрел села. К счастью, благодаря принятым мерам, никто не пострадал.

Красноярск

Полный трагизма памятник установлен в Красноярске. В город из блокадного Ленинграда были вывезены более 2 тысяч детей. Памятник установлен в 2005 году, Авторы и архитекторы монумента Зинич К.М. и Касаткин А.Б. Хрупкая маленькая девочка в руке держит кусочек хлеба, рядом с ней стоит малыш с бидончиком, с такими ходили за водой на Неву. Позади детей стоят саночки, на которых перевозили умерших к братским могилам.

«Качели»

Не менее трагичный памятник, который напоминает о несовместимых понятиях «детство» и «война», установлен в Старом Осколе. Называется он «Качели». Он выполнен в виде детских качелей, которые привязаны к дулу пушки. На них раскачивается маленький мальчик, а рядом с ним стоит девочка в растрепанной и большой по размеру одежде.

Памятники детям-узникам концлагерей

А сколько детей погибло в лагерях смерти, сколько было там замученных невинных жизней? Их убивали, терзали, мучали, над ними ставили опыты. Нет точных статистических данных, сколько жизней было загублено в концлагерях, и таких сведений уже никогда не будет.

В нашей стране установлено огромное количество памятников детям войны, погибшим в концлагерях, в разных городах: в Ангарске (Иркутская область), Видном (Московская область), Вырице и Гатчине (Ленинградская область), Козельске и Мосальске (Калужская область), Москве, Омске, Саратове, Смоленске, Челябинске.

«Опаленный цветок» – так называется памятник детям-узникам лагерей смерти. Установлен он в Смоленске, представляет собой шар, в который слились несколько хрупких маленьких детских тел. Под шаром надписи с названиями всех концлагерей.

Лидице

Ужасы войны затронули не только нашу страну и не только наших детей. В июне 1942 года подразделения добровольческой дивизии СС окружили чешский город Лидице.

Всех мужчин старше 15 лет расстреляли на окраине поселка (было убито 172 человека), женщин отправили в концлагеря, а детей, которые были непригодны к онемечиванию (82 ребенка), уничтожили в концлагере Хелмно.

Фашистская расправа над населением небольшого шахтерского чешского поселка ужасает до сих пор своей жестокостью. Трагедия потрясла и скульптора Ухитилову Марию.

Именно она стала автором памятника 82 убитым детям в Лидице. Дети выстроились в ожидании своей смерти. Кто-то переговаривается, кто-то смотрит смерти в ее ужасное лицо, малыши прячутся за старших. Все испуганы, у всех в глазах немой вопрос: «За что?»

Памятники детям войны – это дань уважения и памяти о тех малышах, на долю которых выпала война. Это напоминание будущим поколениям о тех, кто погиб на полях сражений, в концлагерях, в катакомбах, партизанских отрядах, кто умирал от голода. Это вечная память о тех, кому не суждено было дожить до Победы.

Источник: https://www.syl.ru/article/367826/pamyatniki-detyam-voynyi-deti-velikoy-otechestvennoy-voynyi

На войне дети, военное детство. Подвиги детей на войне

22 июня 1941 года для основной части людей начиналось как обычный день. Они даже не знали, что в скором времени уже не будет этого счастья, а у детей, которые родились или будут рождены с 1928 по 1945 годы, украдут детство. Страдали на войне дети не меньше, чем взрослые. Великая Отечественная война навсегда изменила их жизнь.

Дети на войне. Дети, разучившиеся плакать

На войне дети разучились плакать. Если они попадали к фашистам, то быстро понимали, что плакать нельзя, иначе застрелят. Их называют «дети войны» не по причине даты их рождения. Война их воспитала. Им пришлось увидеть настоящий ужас. Например, часто фашисты стреляли в детей просто для забавы. Они это делали только для того, чтобы посмотреть, как те в ужасе разбегаются.

Могли и выбрать живую мишень просто для того, чтобы поупражняться в меткости. Дети же не могут тяжело работать в лагере, значит, их можно безнаказанно убивать. Так думали фашисты. Впрочем, иногда в концлагерях находилась работа для детей. К примеру, они часто были донорами крови для солдат армии Третьего рейха Или их могли заставить убирать пепел из крематория и зашивать его в мешки, чтобы потом удобрять землю.

Нельзя поверить, что работать в лагеря уезжали по доброй воле. Эту «добрую волю» олицетворяло дуло автомата в спину. Пригодных и непригодных для работы фашисты «сортировали» очень цинично. Если ребенок дотягивался до отметки на стене барака, то он был годен работать, служить «Великой Германии».

Не дотягивался – отправляли в газовую камеру. Малыши не были нужны Третьему рейху, поэтому участь у них была только одна. Впрочем, и дома далеко не всех ждала счастливая судьба. Очень многие дети на Великой Отечественной войне потеряли всех своих родных людей.

То есть на Родине их ждал только детский дом и полуголодная юность во время послевоенной разрухи.

Дети, воспитанные трудом и настоящей доблестью

Очень многие дети уже в 12 лет вставали к станкам на фабриках и заводах, работали на стройках наравне со взрослыми. Из-за далеко не по-детски тяжелого труда они рано взрослели и заменяли своим братьям и сестрам погибших родителей.

Именно дети на войне 1941-1945 гг. помогали держать на плаву, а затем восстановить хозяйство страны. Говорят, что на войне детей не бывает. Это на самом деле так.

На войне они работали и сражались наравне со взрослыми, как в действующей армии и тылу, так и в партизанских отрядах.

Было обычным делом, что многие подростки прибавляли себе год-два и уходили на фронт. Многие из них ценой своей жизни собирали оставшиеся после боев патроны, пулеметы, гранаты, винтовки и другое оружие, а затем передавали их партизанам. Многие занимались партизанской разведкой, работали связными в отрядах народных мстителей.

Они помогали нашим подпольщикам устраивать побеги военнопленных, спасали раненых, поджигали немецкие склады с оружием и продовольствием. Что интересно, на войне воевали не только мальчики. Девочки это делали с не меньшим героизмом.

Особенно много таких девочек было в Белоруссии Смелость, сила духа этих детей, способность к самопожертвованию ради только одной цели, внесли огромный вклад в общую Победу. Всё это так, но эти дети гибли десятками тысяч Официально в нашей стране на этой войне погибло 27 миллионов человек. Военнослужащих из них – лишь 10 миллионов.

Остальные – мирные жители, в основном женщины и дети. Дети, погибшие на войне Их число невозможно посчитать точно.

С первых дней войны дети хотели всеми возможными способами помочь взрослым. Они строили укрепления, собирали металлолом и лекарственные растения, принимали участие в сборе вещей для армии. Как уже было сказано, дети сутками трудились на заводах взамен отцов и старших братьев, ушедших на фронт. Они собирали противогазы, делали дымовые шашки, взрыватели для мин, запалы для ручных гранат.

В школьных мастерских, в которых до войны у девочек проходили уроки труда, они теперь шили белье и гимнастерки для армии. Вязали и теплые вещи – носки, варежки, шили кисеты для табака. Дети помогали и раненым в госпиталях. Кроме того, они писали под их диктовку письма для родных и даже ставили концерты и спектакли, которые вызывали улыбку у взрослых мужчин, измученных войной. Подвиги совершаются не только в боях. Всё вышеперечисленное – это тоже подвиги детей на войне.

А голод, холод и болезни в два счета расправлялись с их жизнями, которые еще не успели толком начаться.

Сыны полка

Очень часто на войне, наравне со взрослыми, воевали подростки 13-15 лет. Это не было чем-то очень уж удивительным, т. к. в русской армии с давних времен служили сыны полка. Чаще всего это был юный барабанщик или юнга. На Великой Отечественной войне это обычно были дети, лишившиеся своих родителей, убитых немцами либо угнанных в концлагеря. Это было лучшим вариантом для них, т. к.

остаться одному в оккупированном городе было самым ужасным. Ребенку в такой ситуации грозила только голодная смерть. Кроме того, фашисты иногда забавлялись и кидали голодным детям кусок хлеба А потом стреляли очередью из автомата. Именно поэтому части Красной Армии, если проходили по таким территориям, очень чутко относились к таким детям и нередко забирали их с собой.

Как упоминает маршал Баграмян, часто смелость и изобретательность сыновей полка поражала даже бывалых солдат.

Подвиги детей на войне заслуживают не меньшего уважения, чем подвиги взрослых. По информации Центрального архива министерства обороны России, в рядах армии во время Великой Отечественной войны сражалось 3500 детей, чей возраст составлял меньше 16 лет.

Впрочем, эти данные не могут быть точными, т. к. в них не учитывались юные герои из партизанских отрядов. Пятеро были удостоены высшей воинской награды.

О троих из них мы поговорим подробнее, хотя это были далеко не все, особо отличившиеся на войне дети-герои, которые заслуживают упоминания.

Валя Котик

14-летний Валя Котик был партизаном-разведчиком в отряде имени Кармелюка. Он – самый юный герой СССР. Он выполнял поручения Шепетовской военной организации по разведке. Его первым заданием (и он его успешно выполнил) было ликвидировать отряд полевой жандармерии. Это задание было далеко не последним. Валя Котик погиб в 1944 году, через 5 дней после того, как ему исполнилось 14.

Леня Голиков

16-летний Леня Голиков был разведчиком Четвертой Ленинградской партизанской бригады. С началом войны он ушел в партизаны. Худенький Леня выглядел даже младше своих 14 лет (именно столько ему было во время начала войны). Он под видом нищего обходил деревни и передавал важные сведения партизанам. Леня участвовал в 27 боях, подрывал автомашины с боеприпасами и более десятка мостов. В 1943 его отряд не смог выбраться из окружения. Выжить удалось немногим. Лени среди них не было.

Зина Портнова

17-летняя Зина Портнова была разведчицей партизанского отряда имени Ворошилова на территории Белоруссии. Также она была членом подпольной комсомольско-молодежной организации «Юные мстители». В 1943 году ей поручили выяснить причины развала этой организации и наладить связь с подпольем. По возвращении в отряд ее арестовали немцы.

Во время одного из допросов она схватила пистолет фашистского следователя и застрелила его и еще двоих фашистов. Она пыталась бежать, но ее схватили. Как упоминается в книге «Зина Портнова» писателя Василия Смирнова, девочку пытали жестко и изощренно, чтобы она назвала имена других подпольщиков, но она была непоколебима.

За это фашисты называли ее в своих протоколах «советской бандиткой». В 1944 году ее расстреляли.

Источник: https://FB.ru/article/147078/na-voyne-deti-voennoe-detstvo-podvigi-detey-na-voyne